О, Боже ночи!
Какая великая скорбь
Движется к нам,
Что ты утешаешь нас
Прежде её приближенья?
– Эзра Паунд
1.
Из Офира известия, из Фарсиса,
где воздух скоблит себя до прозрачности – к смерти,
скоро к смерти себя пришпилит булавкой:
Анемия, достопочтенный фрегат, в этих ветвях,
и фрукты пьют друг у друга соки.
Из Офира известия, из Фарсиса,
где ночная зелень зрачков, эвкалипты,
кедры. Олив огромное тление. Но ничего не гибнет.
А на Луне ходят Смотрители Колесниц,
мулы покрыты эмалью, и мотоциклы,
и вырыты могилы людям и их городам.
Она одноглазая, эта Луна, она не имеет
кристалла Выхода – гол и мягок всякий,
кто не имеет Выхода, и вода от него отвернётся.
Но там ходят мулы, говорю; курятник сколочен
для серых курочек, полных бисером,
и все только и делают, что перебирают
из Офира известия, из Фарсиса.
А я обрился наголо, словно липа,
приготовляясь к зиме,
и направился в город, огромный, как сковорода,
чтобы обнаружить Тень.
Велосипеды бездействуют, потому что они мастера красноречия,
пуст очаг, «белый вол встал на дороге в Пизу»,
на Луне же Тень повсюду, и все едят её мясо,
даже лев вышел из клетки, запор сломав.
Он испускает Свет, он Светильник.
2.
А если не ты чаша, то где? Проходят
домашние звери: отрешены от пастбищ,
и не оближут больше солёных монеток,
которые лежат у неба на груди.
Небо спит. Во рту у него слюна сна,
и волосы сна на голове…
А тот, кто не выписывал загодя иероглифы,
не запоминал имена на афишах, кто не
считал количество выстрелов полуденной пушки,
тот вовсе не уразумеет Их, Проходящих:
ведь это полынья,
ведь это назови-как-угодно: Луна, ущелье.
Но в неё мы уложим всякое Диво,
и заколотим, как ящик, бранясь:
ещё потом долго ждать троллейбус.
А на Луне осень держит в зубах проволоку
и повсюду электрический ток.
Счастлив, кто переплатил,
кого обсчитали, кто сбежал после первого акта,
а всю Радость показывали во втором.
Вот он выпил чай, выплеснул заварку и вышел из дома,
словно это Ничейный дом в Офире или Фарсисе,
или там, где любят зверей,
где пишут стеклянные книги.
3.
Луна – словно клятва Того Величества,
ворона на фонаре трёхглавом уселась,
а То Величество в зале Клятв клянётся
не упускать зверей и беречь крокодилов.
он клянётся к исходу лета
он клянётся он стал
он клянётся принцем Гробовщиков
Точильный камень, резец и зубило,
подушки набиты рысьими кисточками.
У того господина во рту слюна сна
и волосы сна на голове…
вот
вторая ворона
на фонарь уселась.
4.
А Офир и Фарсис – как Верхние города,
сочетают овец,
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀предают кипарисы.
Граждане отважно вступают на тонкий лёд –
коллегия
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀в одеждах пыльных птиц.
О чём Офир с Фарсисом сговорится?
О Кузнеце,
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀и кузнечных мехах.
О Луне,
⠀⠀⠀⠀⠀⠀куда львы увели своих львят.
Наслаждайся водой, если сфера дана:
– что за мяч несёшь на блестящем плече?..
– это мяч Выхода.
А в Офире – известия, и в Фарсисе:
⠀⠀⠀расколоты скалы,
⠀⠀⠀газ не горит в конфорках,
⠀⠀⠀и я ведь ещё не рассказал про того господина,
⠀⠀⠀хлещущего себя по руке резинкой,
⠀⠀⠀но никому до него дела нет.
Сердце льва на Луне –
точильный камень.
А граждане говорят:
– Иди, Фосфор; ты Уксус.
На площади сочтены чёрные овцы,
во вчерашней могиле вращаются кольца
на пальцах покойников,
а за конторкой в стеклянном доме бухгалтер
знакомит цифры друг с другом.
…
Потом – осень, Луна.
5.
Он девственник, и прикрывается одеялом,
чтобы Линза не увидела его живот
и не трогала ноги.
ночь⠀⠀⠀⠀⠀башня⠀⠀⠀⠀⠀прямее деревьев
Война со зверями окончена. Влажно. Ржавеют пустые канистры.
Лопнули батарейки. Планеты по улицам
расхаживают инкогнито. В барах мужской абсент
пузырится, как добрая плоть прощания.
А Линза отбрасывает Тень
и требует Мяч.
Но он укрыт: ни в золото, ни в серебро, ни во что другое;
он комкает Ткань
и в ней лежит, словно летучая рыба.
На улице тают восковые быки,
потому что Линза явилась.
Воют и бьются в ознобе псы:
видят Офир и Фарсис,
а сказать не могут.
6.
Кузнецу дозволено быть даже белой мышкой,
лишь бы Сковать.
Рукава его мокрые, и свобода пуста;
однако присказка уцелела:
⠀⠀⠀о, Гвоздь,
⠀⠀⠀не мог бы ты расколоть молоток при ударе?
⠀⠀⠀о, Бык,
⠀⠀⠀за тебя уплачен немалый налог;
⠀⠀⠀о, Велосипед!..
За оружием грядёт человек-оружие:
⠀⠀⠀– Что с тобой?
⠀⠀⠀– Я мечом рассечён. Видишь, у меня печальный лик.
⠀⠀⠀Уже ракеты готовы к запуску на Луну,
⠀⠀⠀поднимаются над водами, как плавники,
⠀⠀⠀и она подвешена, словно птичий прозрачный глаз.
А известия так медленны:
повозка о двух быках,
гружёная бычьим мясом
⠀⠀⠀в окружении стад.
⠀⠀⠀Маслянистое тело
⠀⠀⠀приготовлено к исчезновению.
Тот, кто учил людей чтению, должен был
обучить их к тому же убивать взглядом.
Теперь сквозь кузницу, будто копьё, проходит Обладатель.
Коль нынче грянет бой, он будет яр.
Аой!
7.
8.
…только следы электрических стрел
и сгоревший тростник,
здесь они ещё долго прождали кого-то,
но всё-таки разошлись.
Ястребиный царь наш в очках-пустышках
два невидимых города прячет под мантией;
всюду, где бы мы ни были, заперты двери.
И здесь, на Срединном поле,
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀только следы электрических стрел,
в росе – опавшая с победителей позолота,
задремавшая, пока они уходили.
⠀⠀⠀Вот чужая броня,
⠀⠀⠀конь чужой,
⠀⠀⠀и чужие тополя Срединного поля,
⠀⠀⠀словно разрозненные бойцы
⠀⠀⠀или золоторунные овцы
⠀⠀⠀со связанными ногами.
«Наконец, она стала похожа на озеро с водой молочного цвета посреди этой тьмы, в которой слышался шёпот звёзд».
9.
Я предпочёл бы больше не вспоминать. Костры.
Горсть углей в алюминиевой чашке
от дома к дому несут.
Холоден мох и щебень. Мы внутри облака.
Время нарисовать парадный портрет Маскарада,
чтобы чиновник Соляных ворот поднял раскрытую ладонь
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀в знак благодарности.
Луна здесь, за ближайшей дверью:
отлучена от груди кормилицы.
Запрокинуты Колесницы
и колёса их сами собой вращаются
в серебре бездействия.
Скороходы разыскивают Выход.
Маскарад: картонные чертенята;
капуцин с крестоносцем
делится новостями.
Но взгляни в окно –
там в отторгнутом небе
широко шагают ракеты.
Я знаю, что под костюмом твоим и маской:
тёмное тело.
10.
Кто-то сошёл одиноким в рябины аллей
и предпонёс свои похвалы
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀мужской стороне Луны
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀и зверям.
Кто-то отправился воевать,
и оставил пустые рубашки
на верёвках осеннего сада.
Кто-то нашпиговал когорту львов
стрелами, визжавшими, будто вагоны на сцепке.
А кто-то сидит битый час и смотрит
как из крана льётся кипяток.
«Прохладны в пальцах моих быстрые воды»
Скоро – зима земли,
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀поле захлопнуто; Луна.
А ракеты прикладывают ладони
к её скорлупе, словно к витрине:
монеты зверей звенят
и лунный песок на весы просеян
per plura diafana.
⠀⠀⠀слетелись как гости
⠀⠀⠀на деньрожденный торт:
⠀⠀⠀тот, кто перед ней – не гонец, но жезл у него в руке,
⠀⠀⠀тот, кто за ней – не боец, но оружье у него на боку.
А Укрытый проскальзывает между Луной и осенним садом,
минуя Офир и Фарсис, скомкав Срединное поле,
[………………………………………………………………………………………]
[………………………………………………………………………………………]
Луна не может Выйти.
И То Величество со своими водяными черепахами…
Он изрядно растерзан?
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀Он изрядно растерзан!
Твой замечательный мяч – комета,
дай Выйти другим вслед за ней,
пока Офир и Фарсис
свои радары уткнули
во вскрытый воздух.
Ждут и шепчут:
«Они сооружают Воздушного Змея –
никаких больше львов».
11.
Бег павших листьев
по асфальтовым полям:
ураганы листвы
с красной ничейной лентой.
Высох фонтан-известняк.
Угол белого дома. Торговля.
Я видел больные деревья этого сада.
…
уснули князья⠀⠀⠀⠀простёрты мужи⠀⠀⠀⠀день завершён
«Когда в ясную ночь, при ярком лунном свете, переправляешься в экипаже через реку, бык на каждом шагу рассыпает брызги, словно разбивает в осколки кристалл».
12.
Всё утро она листает гербовник,
расчёсывает волосы, будто играет на арфе,
катается на карусели;
пока прислуга (злополучные зайцы, медведи)
снаряжают ледокол
чтобы ей плыть поразвлечься
матовыми огнями ракет.
Инфанта! Мы написали про тебя стихи.
Инфанта! Мы раздуваем огонь,
чтобы ковать колесницу из снега.
Инфанта! Мы жрём электричество
как пирожное
и держим лунные берега.
А ракетоносцы злословят тебя,
человек-оружие злословит тебя,
любители прав и свобод злословят тебя.
⠀⠀⠀Офир с Фарсисом не придут нам на помощь,
⠀⠀⠀и Фафир с Орсисом не придут нам на помощь.
мы собрали мы соорудили воздушного змея
мы сделали мы изготовили воздушного змея
это воздушный змей поедатель змей соучастник
Неужели где-то […] от Луны безвестный Укрытый […] дверь Выхода […] замочную скважину?..
13.
Линза-посланница, дутая склянка,
рыщет, как шахматный конь, по стогнам Офира,
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀по домнам Фарсиса,
где Укрытый пролился из рук виноватой водой.
Сегодня жёны Офира мужьями поменялись с жёнами Фарсиса,
и семьи целый вечер играют в карты,
а города постукивают друг о друга
словно рюмки в раковине,
они осыпаны укропом и мятой,
и в серебряном тёплом течении движутся,
как две сцеплённые лодки.
Подкармливай птичку-беглянку зерном!
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀И не забывай меня.
А Линза, странная бродяжка, стрекочет в предместьях
с пустой протянутой горстью.
Ещё пара шагов – и свалится с нашего города
на скорлупу Луны,
сквозь которую тусклые тени животных видны,
как лицо невесты
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀через вуаль.
14.
Не сули никому тайных знаний: нет тайных знаний.
*
Поднято по тревоге.
*
«Карусели стучали своими моторами и это было похоже на биение огромного сердца»
*
Они проходят.
*
Принц с лилиями.
*
Сколько овец перепрыгнуло через эту ограду?
*
Разбита.
*
«Презренные, отчего они так ценят жизнь?»
*
Почти досчитал, но дрёма тебя взяла.
*
Заколачиваем ящик.
*
«Птицы пронзительный крик услышал я, сын Пелипая:
⠀⠀Нам возвещает она время весенних работ –
Пахоты время и сева. И чёрная боль охватила
⠀⠀Сердце моё – не про нас пышного поля простор!»
*
Картинки в книге Луны.
*
Во сне, сжимая палочку в окоченевших пальцах,
пытаешься написать пару фраз по глиняной
табличке её ладони.
*
«Если вы разобьете лампу, думаете, тем самым будет нанесён урон электричеству?»
15.
Ракеты окутали тело его.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀Их дело – настигнуть
телевидение его;
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀сталеплавильни его;
а Луна-иностранка щурится,
стянув через голову
платье не по росту –
какие из Твоих Высочеств не изувечены,
и где бы Выйти?
«Крутящиеся воронки,
похожие на опрокинутые кубки» –
здесь мы приобрели помехи,
камешки по воде,
и гонцов наших узнать легко:
они покажут расколотую
круглую стекляшку.
⠀⠀⠀Что пробормочут гонцы?
⠀⠀⠀«…не могли бы вы дать нам уйти?..»
⠀⠀⠀«…из места, откуда никто не отправляется, в место, куда никто не едет…»
⠀⠀⠀или: «нынче на Луне кипарисы
⠀⠀⠀луноходы,
⠀⠀⠀и штукатурка, что белее птичьего пера;
⠀⠀⠀рухнул Змей, и ракеты сопроводили его
⠀⠀⠀медленно, как самоубийцу,
⠀⠀⠀будто он был континентом,
⠀⠀⠀которому должно уйти под воду».
Ракеты ощупали тело его; и вот –
«…осёл в моём дворе приводит в движение воду,
он ходит по кругу, ходит по кругу…».
Кто приближается, кто
понесёт нас домой сквозь росу
в белой ночной рубашке?
⠀⠀⠀Он большой и с рогами.
⠀⠀⠀Он троллейбус.
16.
Ртуть во рту: для тебя, невооружённая местность.
Шар надуваю воздушный: для тебя, мечущееся стадо.
Но Выход назначен иному,
⠀⠀⠀а Луна протрубила впустую
⠀⠀⠀⠀⠀⠀львов своих и цыплят.
Ладно-ладно, птичка-беглянка,
всё равно между нами стеклянные узы работы:
прыгай среди Колесниц, а я пойду
⠀⠀⠀в свой лунный офис
⠀⠀⠀⠀⠀⠀изучать имена ракет,
и планировать, где в опрокинутых городах
на Луне
⠀⠀⠀проложат
⠀⠀⠀⠀⠀⠀водопровод
и откроют ларьки с цветами,
скучными; ожидающими предсмертной ласки.
⠀⠀⠀В каком из городов
⠀⠀⠀площадь вымостят осколками Линзы.
⠀⠀⠀В каком городе пустят свинцовый трамвай
⠀⠀⠀кататься по кругу;
⠀⠀⠀а другой город…
⠀⠀⠀нет, сквозь него плывут уже господа Болезни.
«Присутствие статуй»
«(lunar scene)
нигде нет никакого пейзажа»
Мы сами вошли в это время, птичка,
⠀⠀⠀мы даже приветствовали его:
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀пользу и действие,
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀и круглые танцы на балу Маскарада,
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀когда дамы прижгли кавалеров
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀папиросками пауз⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀кружевами.
Никчёмные вечера электричества. Кисть винограда.
Гробовщики в бархатных костюмах,
и эти Офир и Фарсис, которые якобы есть
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀и якобы знают о нас.
на Луне⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀на Луне
среди гор⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀на краю возможного
⠀⠀⠀⠀⠀⠀отвергнутая вода
⠀⠀⠀⠀и ныне просит: вернись,
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀и дай Выйти другим
«Комета, долгих восемьдесят лет блуждавшая по тёмным глубинам космоса, вновь загорается в небе
и разворачивает на диво людям, жабам и медлительным верблюдам свой лёгкий светящийся шлейф»
17.
август-сентябрь 2021 г.